Роман «История одного города» (1869-1870) – произведение сложное и неоднозначное. Сразу же после его выхода в свет Салтыкова-Щедрина обвинили в оскорблении русского народа и искажении отечественной истории. Сам же автор утверждал: «Я совсем не историю предаю осмеянию, а известный порядок вещей… Мне нет никакого дела до истории. Я имею в виду лишь настоящее».

Философско - историческая проблематика всегда волновала русских писателей. Вспомним А.С. Пушкина с его «Капитанской дочкой», «Борисом Годуновым», «Полтавой». Л.Н. Толстой в эпопее «Война и мир» пытался осмыслить многие вопросы истории и человеческой души. В 20 веке эти традиции были продолжены Шолоховым, А.Н. Толстым и т.д. М.Е. Салтыков-Щедрин по-своему разрешил волнующие его вопросы российской государственности и природы человека.

В центре романа «История одного города» лежит история города Глупова, на примере которого рассматривается развитие русского самодержавия. В произведении сопоставляются различные эпохи: от Киевской Руси до начала 19 века.

Историческая форма рассказа была удобна писателю тем, что позволяла ему свободнее обращаться к современным явлениям жизни. «Те же самые основы жизни, которые существовали в 18 веке, существуют и теперь», - писал Салтыков-Щедрин. Лишь под покровом исторической формы, а также с помощью гротеска и эзопова языка автор смог высказать свои смелые суждения о существующем в стране строе. Ни русская, ни мировая художественная литература не знают другого произведения, в котором российское самодержавие подвергалось бы столь же яростному обличению и беспощадному суду, как в «Истории одного города»

Уже первые строки этого произведения являются пародией на памятники древнерусской литературы: «Слово о полку Игореве», «Повесть временных лет». Но в нем высмеиваются не эти памятники культуры, а установившееся мнение, согласно которому история творится не народными массами, а отдельными личностями. Салтыков-Щедрин указывает на воззрения глуповских архивариусов, видевших в истории лишь биографии следовавших друг за другом градоначальников с описанием их «замечательных» деяний.

Связь сатирических иносказаний глуповской летописи с историческими личностями очевиднее всего в главе «Сказание о шести градоначальниках». Картина «глуповского междоусобия» - пародия на знаменитые дворцовые перевороты после смерти Петра I. Салтыков-Щедрин создал гротескные фигуры российских императриц, их сподвижников и любовников. При всем этом, ни об одной из этих фигур нельзя определенно сказать, что кто-то из них - Екатерина I, Анна Иоанновна, Анна Леопольдовна или Екатерина II. Это обобщенный образ всех русских цариц.

В «Истории одного города читатель встречается прежде всего с образами градоначальников (Фердыщенко, Двоекуров, Бородавкин, Негодяев, Прыщ, Угрюм-Бурчеев). Все они являются своего рода элементами одного собирательного образа - глуповской власти. И этот образ ужасает. Так, во время «просветителя» Фердыщенко город охватил пожар и голод. Двоекуров занимался развитием пивоварения, разведением горчицы и лаврового листа. В конце правления Негодяева Глупов представлял собой скопище почерневших изб.

Сюжеты и сатирические образы «Истории одного города» во многом похожи на реальные события прошлого. Например, в рассказе о фантастических путешествиях градоначальника Фердыщенко по землям Глупова содержатся намеки на пышные путешествия царственных особ по городам и весям Российской державы. Достаточно вспомнить хотя бы устроенное Потемкиным путешествие Екатерины II в Крым.

Вереница градоначальников в произведении завершается образом Угрюм-Бурчеева. Он превзошел всех своим идиотизмом. В лице этого градоначальника читатели узнали зловещий облик Аракчеева и увидели портретное сходство с Николаем I.

Угрюм-Бурчеев задумал фантастический проект переустройства города Глупова. Для этого он стремился прекратить течение реки. Река здесь символизирует жизнь, неистребимую силу народа. Сколько не измывался Угрюм-Бурчеев над народом, тот все равно остался жив.

Постепенно страх перед градоначальниками у народа начинает исчезать. Однажды глуповцы поняли, что перед ними просто бездушный идиот. Прошло полное гнева Оно, символизирующее собой революцию, стихийный бунт. Великая сатира на «порядок вещей» глуповской жизни заканчивается гибелью этого ненавистного порядка и его последнего правителя Угрюм-Бурчеева: «Оно прошло. История прекратила течение свое».

Салтыкову-Щедрину были совершенно чужды народнические идеи. Он не верил в способность подняться всем народом на революцию. Темнота и бледность народной жизни могли, по его мнению, привести лишь к стихийной, страшной, «революции брюха». Ее писатель страшился больше всего.

Таким образом, «История одного города» - это двусторонняя сатира: на самодержавие и на политическую пассивность народных масс. Если по отношению к самодержавию сатира носила характер беспощадного и полного отрицания, то по отношению к народу целью ее было исправление нравов, политическое просветление.

«История одного города» - одно из центральных произведений творчества М.Е. Салтыкова-Щедрина. Оно было опубликовано в журнале «Отечественные записки» в 1869-1870 годах и вызвало широкий общественный резонанс. Основными средствами сатирического обличения действительности в произведении являются гротеск и гипербола . В жанровом отношении оно стилизовано под историческую хронику . Образ автора-повествователя назван в нем «последним архивариусом-летописцем».

С тонкой иронией пишет М.Е. Салтыков-Щедрин о том, как меняются лики этих градоначальников с изменением той или иной исторической эпохи : «Так, например, градоначальники времен Бирона отличаются безрассудством, градоначальники времен Потемкина - распорядительностью, а градоначальники времен Разумовского - неизвестным происхождением и рыцарской отвагою. Все они секут обывателей, но первые секут абсолютно, вторые объясняют причины своей распорядительности требованиями цивилизации, третьи желают, чтоб обыватели во всем положились на их отвагу». Таким образом, с самого начала выстраивается и подчеркивается иерархия: высшие сферы - местное управление - обыватели . На их судьбах зеркальным образом отображается то, что происходит во властных областях: «в первом случае, обыватели трепетали бессознательно, во втором - трепетали с сознанием собственной пользы, в третьем - возвышались до трепета, исполненного доверия».

Проблематика

В «Истории одного города» обличаются несовершенство общественной и политической жизни России. К сожалению, России редко везло на хороших правителей. Доказать это можно, открыв любой учебник истории. Салтыков Щедрин, искренне переживая за судьбу своей родины , не мог остаться в стороне от этой проблемы. Своеобразным решением и стало произведение «История одного города». Центральным вопросом в этой книге является власть и политическое несовершенство страны, точнее одного города Глупова. Все - и история его основания, и вереница никчемных самодержцев, и сам народ Глупова - настолько нелепы, что это похоже на какой то фарс. Это и было бы фарсом, если бы не было так похоже на реальную жизнь России. «История одного города» - не просто политическая сатира на существующий в этой стране государственный строй, но коренным образом затрагивает сам менталитет народа всей страны.

Итак, центральная проблема произведения - мотив власти и политического несовершенства . В городе Глупове градоначальники сменяются один за другим. Судьбы их в какой то степени трагичны, но при этом гротескны. Так, например, Брудастый оказался куклой с органчиком в голове, который произносил только две фразы «Не потерплю!» и «Разорю!», а Фердыщенко забывает о своих обязанностях, когда дело касается еды, особенно гуся и буженины, из за чего и умирает от обжорства. Прыщ оказывается с фаршированной головой, Иванов умирает от натуги, силясь постичь смысл указа, Грустилов умирает от меланхолии... Конец правления каждого из них печален, но смешон . Сами градоначальники не внушают уважения - кто то непроходимо глуп, кто то чрезмерно жесток, либеральные правители - тоже не самый лучший выход, так как их нововведения являются не жизненно необходимыми, а, в лучшем случае данью моде или пустой прихотью. По какой- то совершенно непонятной причине градоначальники не задумываются о народе, о том, что необходимо людям. Правителей много, они разные существа, но результат один - жизнь не становится ни лучше, ни хуже . Да и правители становятся градоначальниками больше по недоразумению, чем по необходимости. Кого только не было среди глуповских начальников - повар, брадобрей, беглый грек, мелкие армейские чины, денщик, статские советники и, наконец, прохвост Угрюм Бурчеев. И, что самое удивительное, не было ни одного градоначальника, который имел бы представление о своих обязанностях и правах народ а. Для глуповских градоначальников не существовало четкого понятия о собственных действиях. Словно от нечего делать они пересаживали березки в аллее, вводили гимназии и науки, упраздняли гимназии и науки, вводили в обиход прованское масло, горчицу и лавровый лист, взимали недоимки... и, собственно говоря, все. На этом их функции ограничивались.

Автор подчеркивает, что внешность летописца является самой настоящей, что не позволяет ни на минуту усомниться в его подлинности . М.Е. Салтыков-Щедрин четко указывает границы рассматриваемого периода: с 1931 по 1825 год. Произведение включает в себя «Обращение к читателю от последнего архивариуса-летописца». Для придания документального характера этому фрагменту повествования автор помещает после названия сноску о том, что обращение передается в точности, словами самого летописца. Издатель позволил себе лишь орфографическую правку текста, чтобы отредактировать отдельные вольности в написании слов. Обращение начинается разговором с читателем о том, найдутся ли в истории нашей страны достойные правители и начальники : «Ужели во всякой стране найдутся и Нероны преславные, и Калигулы, доблестью сияющие, и только у себя мы таковых не обрящем ?» Всезнающий издатель дополняет эту цитату отсылкой к стихотворению Г.Р. Державина: «Калигула! Твой конь в сенате Не мог сиять, сияя в злате: Сияют добрые дела!» Это дополнение ставит собой цель подчеркнуть ценностную шкалу: сияет не злато, а добрые дела . Злато в данном случае выступает символом стяжательства, а добрые дела провозглашаются истинной ценностью мира.

Далее в произведении следует рассуждение о человеке вообще . Летописец призывает читателя взглянуть на собственную персону и решить, что в ней важнее: голова или брюхо . А потом уже судить власть имеющих.

В конце обращения Глупов сравнивается с Римом , это опять-таки подчеркивает, что речь идет не о каком-то конкретном городе, а о модели общества вообще . Таким образом, город Глупов является гротескным изображением не только всей России, но и всех властных структур в мировом масштабе , ибо Рим издревле ассоциируется с городом имперским, эту же функцию воплощает упоминание римских императоров Нерона (37-68 гг.) и Калигулы (12-41 гг.) в тексте произведения. С этой же целью расширить информационное поле повествования упоминаются в произведении фамилии Костомаров, Пыпин и Соловьев. Современники представляли, о каких взглядах и позициях идет речь . Н.И. Костомаров - знаменитый российский историк , исследователь социально-политической и экономической истории России и Украины, украинский поэт и беллетрист. А.Н. Пыпин (1833-1904) - русский литературовед , этнограф, академик Петербургской академии наук, двоюродный брат Н.Г. Чернышевского. B.C. Соловьев (1853-1900) - русский философ, поэт, публицист , литературный критик конца XIX - начала XX века.

Далее летописец относит действие повествования к эпохе существования племенных междоусобиц . При этом М.Е. Салтыков-Щедрин использует свой излюбленный композиционный прием: сказочный контекст сопрягается со страницами реальной российской истории. Все это создает систему остроумных тонких намеков, понятных искушенному читателю.

Придумав сказочным племенам забавные названия, М.Е. Салтыков-Щедрин сразу же раскрывает перед читателем их иносказательный смысл , когда представители племени головотяпов начинают называть друг друга по именам (Ивашка, Петр). Становится понятным, что речь идет именно о русской истории.

Надумали головотяпы найти себе князя, а поскольку сами народ глупый, то и правителя себе немудрого ищут. Наконец, одна (третья по счету, как это принято в русских народных сказках) «княжеская светлость» согласилась владеть этим народом. Но с условием. «И будете вы платить мне дани многие, - продолжал князь, - у кого овца ярку принесет, овцу на меня отпиши, а ярку себе оставь; у кого грош случится, тот разломи его начетверо: одну часть мне отдай, другую мне же, третью опять мне, а четвертую себе оставь. Когда же пойду на войну - и вы идите! А до прочего вам ни до чего дела нет!» От таких речей даже неразумные головотяпы понурили головы .

В этой сцене М.Е. Салтыков-Щедрин убедительно показывает, что любая власть основана на покорности народа и приносит ему больше бед и проблем, чем реальной помощи и поддержки . Не случайно князь присваивает головотяпам новое название: «А как не умели вы жить на своей воле и сами, глупые, пожелали себе кабалы, то называться вам впредь не головотяпами, а глуповцами ».

Переживания обманутых головотяпов выражаются в фольклоре . Символично, что один из них по дороге домой поет песню «Не шуми, мати зелена дубравушка!».

Одного за другим посылает князь своих воровитых наместников. Сатирическая опись градоначальников дает им красноречивую характеристику, свидетельствующую об их деловых качествах.

Клементий п олучил надлежащий чин за искусную стряпню макарон. Ламвроканис торговал греческим мылом, губкою и орехами. Маркиз де Санглот любил петь непристойные песни. Можно долго перечислять так называемые подвиги градоначальников. У власти они долго не задерживались и ничего путного для города не сделали.

Приёмы сатирического изображения градоначальников

Издатель счел нужным представить развернутые биографии самых выдающихся начальников. Здесь М.Е. Салтыков-Щедрин прибегает к уже известному по «Мертвым душам» Н.В. Гоголя классическому приему. Подобно тому, как Гоголь изображал помещиков, он представляет на суд читателей целую галерею типичных образов градоначальников.

Первым из них обрисован в произведении Дементий Варламович Брудастый по кличке Органчик. Параллельно с рассказом о каком-либо конкретном градоначальнике М.Е. Салтыков-Щедрин постоянно рисует общую картину действий городских властей и восприятия этих действий народом.

Так, например, он упоминает о том, что глуповцы долго помнили тех начальников, которые секли и взыскивали недоимки, но при этом всегда говорили что-либо любезное.

Органчик же поразил всех жесточайшей строгостью . Любимым его словом был крик: «Не потерплю!» Далее М.Е. Салтыков-Щедрин рассказывает о том, что по ночам тайно приходил к градоначальнику органных дел мастер Байбаков . Секрет открывается внезапно на одном из приемов, когда к Брудастому на прием приходят лучшие представители «глуповской интеллигенции» (само это словосочетание содержит в себе оксюморон, что придает рассказу иронический оттенок). Там и случается у градоначальника поломка органчика, которым он пользовался вместо головы . Только Брудастый позволил себе изобразить нехарактерную для него приветливую улыбку, как «...вдруг что-то внутри у него зашипело и зажужжало, и чем более длилось его таинственное шипение, тем сильнее и сильнее вертелись и сверкали его глаза». Не менее интересной выглядит реакция городского светского общества на это происшествие. М.Е. Салтыков-Щедрин подчеркивает, что предки наши не увлекались революционными идеями и анархическими настроениями. Поэтому лишь посочувствовали городскому главе.

В данном фрагменте произведения используется еще один гротесковый ход: голова, которую везут после ремонта градоначальнику, по городе вдруг начинает кусаться и произносит слово: «Разорю!» Особый сатирический эффект достигается в финальной сцене главы, когда бунтующим глуповцам практически одновременно привозят двух разных градоначальников. Но народ привык уже ничему сильно не удивляться: «Самозванцы встретились и смерили друг друга глазами. Толпа медленно и в молчании разошлась».

После этого в городе начинается анархия, в результате которой власть захватили женщины. Это бездетная вдова Ираида Лукинишна Палеологова, авантюристка Клемантина де Бурбон, ревельская уроженка Амалия Карловна Штокфиш, Анеля Алоизиевна Лядоховская, Дунька-толсгопятая, Матренка-ноздря.

В характеристике этих градоначальниц угадываются тонкие намеки на личности царствующих в российской истории особ : Екатерину 2, Анну Иоанновну и других императриц. Это наиболее сниженная в стилистическом отношении глава. М.Е. Салтыков-Щедрин щедро награждает градоначальниц обидными прозвищами и оскорбительными определениями («толстомясая», «толстопятая» и т.д.). Все их правление сводится к бесчинству . Последние две правительницы вообще больше напоминают ведьм, чем реальных людей: «И Дунька, и Матренка бесчинствовали несказанно. Выходили на улицу и кулаками сшибали проходящим головы, ходили в одиночку на кабаки и разбивали их, ловили молодых парней и прятали их в подполья, ели младенцев, а у женщин вырезали груди и тоже ели».

Передовым человеком, серьезно смотрящим на свои обязанности, назван в произведении С.К. Двоекуров . Он соотносится в авторском понимании с Петром Первым : «Одно то, что он ввел медоварение и пивоварение и сделал обязательным употребление горчицы и лаврового листа» и был «родоначальником тех смелых новаторов, которые, спустя три четверти столетия, вели войны во имя картофеля». Основным достижением Двоекурова была попытка учредить в Глупове академию . Правда, результатов на этом поприще он не достиг, но само по себе желание осуществить этот план было уже прогрессивным шагом по сравнению с деятельностью других градоначальников.

Следующий правитель Петр Петрович Фердыщенко был прост и даже любил уснащать свою речь ласкательным словом «братик-сударик». Однако на седьмом году правления влюбился в слободскую красавицу Алену Осиповну . Вся природа перестала быть благосклонна к глуповцам: «С самого вешнего Николы, с той поры, как начала входить вода в межень, и вплоть до Ильина дня, не выпало ни капли дождя. Старожилы не могли запомнить ничего подобного, и не без основания приписывали это явление бригадирскому грехопадению».

Когда пошел по всему городу мор, нашелся в нем правдолюбивый Евсеич , который решил с бригадиром поговорить. Однако тот велел надеть на старика арестантский убор, так Евсеич и сгинул, как будто его на свете не было, исчез без остатка, как умеют исчезать только «старатели» русской земли.

Свет на реальное бедственное положение населения Российской империи проливает прошение жителей пренесчастнейшего города Глупова, в котором пишут они, что вымирают, что начальство вокруг себя видят неискусное.

Поражает дикость и жестокость толпы в сцене, когда жители Глупова сбрасывают с колокольни несчастную Аленку , обвиняя ее во всех смертных грехах. Едва успела позабыться история с Аленкой, как бригадир нашел себе иное увлечение- стрельчиху Домашку . Все эти эпизоды, по сути, показывают женское бесправие и беззащитность перед сластолюбивым бригадиром.

Очередным бедствием, обрушившимся на город, является пожар накануне праздника Казанской божией матери: сгорели две слободы . Все это народ воспринял как очередную кару за грехи своего бригадира. Символична смерть этого градоначальника . Он перепил и переел народного угощения: «После второй перемены (был поросенок в сметане) ему сделалось дурно; однако он превозмог себя и съел еще гуся с капустою. После этого ему перекосило рот. Видно было, как вздрогнула на лице его какая-то административная жилка, дрожала-дрожала, и вдруг замерла... Глуповцы в смятении и испуге повскакали с своих мест. Кончилось...».

Очередной городской владыка оказался расторопным и въедчивым. Василиск Семенович Бородавкин , как муха, мелькал по городу, любил кричать и заставать всех врасплох. Символично, что и спал он с одним открытым глазом (своеобразный намек на «всевидящее око» самодержавия ). Однако неуемная энергия Бородавкина расходуется не по назначению: он строит замки на песке. Глуповцы метко называют его образ жизни энергией бездействия . Бородавкин ведет войны за просвещение , поводы которых смехотворны (например, отказ глуповцев разводить персидскую ромашку). Под его предводительством оловянные солдатики, войдя в слободу, начинают ломать избы. Примечательно, что глуповцы всегда узнавали о предмете похода лишь по его окончании.

Когда к власти приходит Миколадзе , поборник изящных манер , глуповцы обрастают шерстью и начинают сосать лапу. А от войн за просвещение они, наоборот, тупеют . Между тем, когда прекратили просвещение и законодательную деятельность, глуповцы перестали сосать лапу, шерсть с них вылиняла без остатка, а вскоре они начали водить хороводы. В законах прописано великое оскудение, а жители приходят в тучное состояние. «Устав о добропорядочном пирогов печении» убедительно показывает, сколько глупости сосредоточено в законодательных актах. В нем, например, указывается, что запрещается делать пироги из грязи, глины и строительных материалов. Как будто человек в здравом уме и твердой памяти способен печь из этого пироги. На самом же деле этот устав символически показывает, как глубоко может вмешаться государственный аппарат в бытовую жизнь каждого россиянина . Вот ему уже делают предписание о том, как печь пироги. Причем особые рекомендации дается по поводу положения начинки . Фраза «Начинку всякий да употребляет по состоянию » свидетельствует о четко выраженной социальной иерархии в обществе . Однако страсть к законодательству также не прижилась на российской почве. Градоначальник Беневоленский был заподозрен в связях с Наполеоном , обвинен в измене и отправлен «в тот край, куда Макар телят не гонял». Так при помощи образного выражения М.Е. Салтыков-Щедрин иносказательно пишет о ссылке. Противоречия в художественном мире произведения М.Е. Салтыкова-Щедрина, которое является едкой пародией на современную автору действительность, поджидают читателя на каждом шагу. Так, во время правления подполковника Прыща народ в Глупове совершенно разбаловался, потому что тот проповедовал в правлении либерализм.

«Но по мере того, как развивалась свобода, нарождался и исконный враг ее - анализ. С увеличением материального благосостояния приобретался досуг, а с приобретением досуга явилась способность исследовать и испытывать природу вещей. Так бывает всегда, но глуповцы употребили эту «новоявленную у них способность» не для того, чтобы упрочить свое благополучие, а для того, чтоб оное подорвать», - пишет М.Е. Салтыков-Щедрин.

Прыщ стал одним из самых желанных для глуповцев правителей . Однако местный предводитель дворянства, который не отличался особыми качествами ума и сердца, но имел особый желудок, однажды на почве гастрономического воображения принял его голову за фаршированную. В описании сцены гибели Прыща писатель смело прибегает к гротеску . В финальной части главы предводитель в ярости бросается на градоначальника с ножом и, отрезая ломоть за ломтем куски головы, съедает ее до конца.

На фоне гротесковых сцен и иронических примечаний М.Е. Салтыков-Щедрин раскрывает читателю свою философию истории, в которой поток жизни порой прекращает свое естественное течение и образует водоворот.

Наиболее тягостное впечатление производит Угрюм-Бурчеев . Это мужчина с деревянным лицом, никогда не освещавшимся улыбкой . О характере героя красноречиво рассказывает его развернутый портрет: «Густые, остриженные под гребенку и как смоль черные волосы покрывают конический череп и плотно, как ермолка, обрамливают узкий и покатый лоб. Глаза серые, впавшие, осененные несколько припухшими веками; взгляд чистый, без колебаний; нос сухой, спускающийся от лба почти в прямом направлении книзу; губы тонкие, бледные, опушенные подстриженною щетиной усов; челюсти развитые, но без выдающегося выражения плотоядности, а с каким-то необъяснимым букетом готовности раздробить или перекусить пополам. Вся фигура сухощавая с узкими плечами, приподнятыми кверху, с искусственно выпяченною вперед грудью и с длинными, мускулистыми руками»

М.Е. Салтыков-Щедрин, комментируя этот портрет, подчеркивает, что перед нами чистейший тип идиота. Его манеру правления можно было сопоставить лишь с беспорядочной рубкой деревьев в дремучем лесу, когда человек помахивает им направо и налево и неуклонно идет, куда глаза глядят.

В день памяти апостолов Петра и Павла градоначальник велел людям разрушать свои жилища. Однако это было только началом наполеоновских планов Угрюм-Бурчеева. Он стал рассортировывать людей по семьям, учитывая их рост и телосложение. Через полгода или два месяца от города не осталось камня на камне. Угрюм-Бурчеев попытался создать собственное море, но река отказывалась повиноваться, срывая плотину за плотиной. Город Глупов был переименован в Непреклонск, а праздники отличались от будней только тем, что вместо трудовых забот предписано было заниматься усиленной маршировкой. Совещания проводились даже по ночам. В дополнение к этому были назначены шпионы. Конец героя также символичен: он моментально исчез, словно растаял в воздухе.

Сам неспешный, тягучий стиль повествования в произведении М.Е. Салтыкова-Щедрина показывает неразрешимость российских проблем, а сатирические сцены подчеркивают их остроту: один за другим сменяются правители, а народ остается в той же нищете, в том же бесправии, в той же безысходности .

Гротеск

Сатира, ирония

Иносказание

Формы фольклора: сказки, пословицы, поговорки…

Реальное + фантастика

Если в Губернских очерках основные стрелы сатирического обличения попадали в провинциальных чиновников, то в Истории одного города Щедрин поднялся до правительственных верхов: в центре этого произведения – сатирическое изображение взаимоотношений народа и власти, глуповцев и их градоначальников. Салтыков-Щедрин убежден, что бюрократическая власть является следствием несовершеннолетия, гражданской незрелости народа. В книге сатирически освещается история вымышленного города Глупова, указываются даже точные даты ее: с 1731 по 1826 год.

Любой читатель, мало-мальски знакомый с русской историей, увидит в фантастических событиях и героях щедринской книги отзвуки реальных исторических событий названного автором периода времени. Но в то же время сатирик постоянно отвлекает сознание читателя от прямых исторических параллелей.

В книге Щедрина речь идет не о каком-то узком отрезке отечественной истории, а о таких ее чертах, которые сопротивляются течению времени, которые остаются неизменными на разных этапах отечественной истории. Сатирик ставит перед собою головокружительно смелую цель – создать целостный образ России, в котором обобщены вековые слабости ее истории, достойные сатирического освещения коренные пороки русской государственной и общественной жизни. Стремясь придать героям и событиям Истории одного города обобщенный смысл, Щедрин часто прибегает к анахронизмам – смешению времен.

Повествование идет от лица вымышленного архивариуса эпохи XVIII – начала XIX века. Но в его рассказ нередко вплетаются факты и события более позднего времени, о которых он знать не мог. А Щедрин, (*10) чтобы обратить на это внимание читателя, нарочно оговаривает анахронизмы в примечаниях от издателя. Да и в глуповских градоначальниках обобщаются черты разных государственных деятелей разных исторических эпох.

Но особенно странен и причудлив с этой точки зрения образ города Глупова. Даже внешний облик его парадоксально противоречив. В одном месте мы узнаем, что племена головотяпов основали его на болоте, а в другом месте утверждается, что родной наш город Глупов имеет три реки и, в согласность древнему Риму, на семи горах построен, на коих в гололедицу великое множество экипажей ломается. Не менее парадоксальны и его социальные характеристики. То он является перед читателями в образе уездного городишки, то примет облик города губернского и даже столичного, а то вдруг обернется захудалым русским селом или деревенькой, имеющей, как водится, свой выгон для скота, огороженный типичной деревенской изгородью.

Но только границы глуповского выгона соседствуют с границами… Византийской империи! Фантастичны и характеристики глуповских обитателей: временами они походят на столичных или губернских горожан, но иногда эти горожане пашут и сеют, пасут скот и живут в деревенских избах, крытых соломой. Столь же несообразны и характеристики глуповских властей: градоначальники совмещают в себе повадки, типичные для русских царей и вельмож, с действиями и поступками, характерными для уездного городничего или сельского старосты.

Чем объяснить эти противоречия? Для чего потребовалось Салтыкову сочетание несочетаемого, совмещение несовместимого?

Один из знатоков щедринской сатиры, Д. Николаев, так отвечает на этот вопрос: В Истории одного города, как это уже видно из названия книги, мы встречаемся с одним городом, одним образом.

Но это такой образ, который вобрал в себя признаки сразу всех городов. И не только городов, но и сел, и деревень. Мало того, в нем нашли воплощение характерные черты всего самодержавного государства, всей страны. Работая над Историей одного города, Щедрин опирается на свой богатый и разносторонний опыт государственной службы, на труды крупнейших русских историков: от Карамзина и Татищева до Костомарова и Соловьева. Композиция Истории одного города – пародия на официальную историческую монографию типа Истории государства Российского Карамзина.

В первой части книги дается общий очерк глуповской истории, а во второй – описания жизни (*11) и деяний наиболее выдающихся градоначальников. Именно так строили свои труды многие современные Щедрину историки: они писали историю по царям. Пародия Щедрина имеет драматический смысл: глуповскую историю иначе и не напишешь, вся она сводится к смене самодурских властей, массы остаются безгласными и пассивно покорными воле любых градоначальников. Глуповское государство началось с грозного градоначальнического окрика: Запорю!

Искусство управления глуповцами с тех пор состоит лишь в разнообразии форм этого сечения: одни градоначальники секут глуповцев без всяких объяснений – абсолютно, другие объясняют порку требованиями цивилизации, а третьи добиваются, чтоб сами обыватели желали быть посеченными. В свою очередь, в глуповской массе изменяются лишь формы покорности. В первом случае обыватели трепещут бессознательно, во втором – с сознанием собственной пользы, ну а в третьем возвышаются до трепета, исполненного доверия к властям!

В описи градоначальников даются краткие характеристики глуповских государственных людей, воспроизводится сатирический образ наиболее устойчивых отрицательных черт русской истории. Василиск Бородавкин повсеместно насаждал горчицу и персидскую ромашку, с чем и вошел в глуповскую историю. Онуфрий Негодяев разместил вымощенные его предшественниками улицы и из добытого камня настроил себе монументов. Перехват-Залихватский сжег гимназию и упразднил науки. Уставы и циркуляры, сочинением которых прославились градоначальники, бюрократически регламентируют жизнь обывателей вплоть до бытовых мелочей – Устав о добропорядочном пирогов печении.

Жизнеописания глуповских градоначальников открывает Брудастый. В голове этого деятеля вместо мозга действует нечто вроде шарманки, наигрывающей периодически два окрика: Раззорю! и Не потерплю!

Так высмеивает Щедрин бюрократическую безмозглость русской государственной власти. К Брудастому примыкает другой градоначальник с искусственной головой – Прыщ.

У него голова фаршированная, поэтому Прыщ не способен администрировать, его девиз – Отдохнуть-с. И хотя глуповцы вздохнули при новом начальстве, суть их жизни изменилась мало: и в том, и в другом случае судьба города находилась в руках безмозглых властей. Когда вышла в свет История одного города, критика стала упрекать Щедрина в искажении жизни, в отступлении от реализма. Но эти упреки были несостоятельны. Гротеск и сатирическая фантастика у Щедрина не искажают дейст-(*12)вительности, а лишь доводят до парадокса те качества, которые таит в себе любой бюрократический режим.

Художественное преувеличение действует подобно увеличительному стеклу: оно делает тайное явным, обнажает скрытую от невооруженного глаза суть вещей, укрупняет реально существующее зло. С помощью фантастики и гротеска Щедрин часто ставит точный диагноз социальным болезням, которые существуют в зародыше и еще не развернули всех возможностей и готовностей, в них заключенных. Доводя эти готовности до логического конца, до размеров общественной эпидемии, сатирик выступает в роли провидца, вступает в область предвидений и предчувствий. Именно такой, пророческий смысл содержится в образе Угрюм-Бурчеева, увенчивающем жизнеописания глуповских градоначальников. На чем же держится деспотический режим?

Какие особенности народной жизни его порождают и питают? Глупов в книге – это особый порядок вещей, составным элементом которого является не только администрация, но и народ – глуповцы.

В Истории одного города дается беспримерная сатирическая картина наиболее слабых сторон народного миросозерцания. Щедрин показывает, что народная масса в основе своей политически наивна, что ей свойственны неиссякаемое терпение и слепая вера в начальство, в верховную власть.

Мы люди привышные! – говорят глуповцы.- Мы претерпеть могим. Ежели нас теперича всех в кучу сложить и с четырех концов запалить – мы и тогда противного слова не молвим!

Энергии, администрирования они противопоставляют энергию бездействия, бунт на коленях: Что хошь с нами делай! – говорили одни,- хошь – на куски режь, хошь – с кашей ешь, а мы не согласны! – С нас, брат, не что возьмешь!

– говорили другие,- мы не то что прочие, которые телом обросли! Нас, брат, и уколупнуть негде. И упорно стояли при этом на коленах. Когда же глуповцы берутся за ум, то, по вкоренившемуся исстари крамольническому обычаю, или посылают ходока, или пишут прошение на имя высокого начальства.

Ишь, поплелась! – говорили старики, следя за тройкой, уносившей их просьбу в неведомую даль,- теперь, атаманы-молодцы, терпеть нам не долго!

И действительно, в городе вновь сделалось тихо; глуповцы никаких новых бунтов не предпринимали, а сидели на завалинках и ждали. Когда же проезжие спрашивали: как дела?

Роман «История одного города» (1869-1870) – произведение сложное и неоднозначное. Сразу же после его выхода в свет Салтыкова-Щедрина обвинили в оскорблении русского народа и искажении отечественной истории. Сам же автор утверждал: «Я совсем не историю предаю осмеянию, а известный порядок вещей… Мне нет никакого дела до истории. Я имею в виду лишь настоящее».
Философско - историческая проблематика всегда волновала русских писателей. Вспомним А.С. Пушкина с его «Капитанской дочкой», «Борисом Годуновым», «Полтавой». Л.Н. Толстой в эпопее «Война и мир» пытался осмыслить многие вопросы истории и человеческой души. В 20 веке эти традиции были продолжены Шолоховым, А.Н. Толстым и т.д. М.Е. Салтыков-Щедрин по-своему разрешил волнующие его вопросы российской государственности и природы человека.
В центре романа «История одного города» лежит история города Глупова, на примере которого рассматривается развитие русского самодержавия. В произведении сопоставляются различные эпохи: от Киевской Руси до начала 19 века.
Историческая форма рассказа была удобна писателю тем, что позволяла ему свободнее обращаться к современным явлениям жизни. «Те же самые основы жизни, которые существовали в 18 веке, существуют и теперь», - писал Салтыков-Щедрин. Лишь под покровом исторической формы, а также с помощью гротеска и эзопова языка автор смог высказать свои смелые суждения о существующем в стране строе. Ни русская, ни мировая художественная литература не знают другого произведения, в котором российское самодержавие подвергалось бы столь же яростному обличению и беспощадному суду, как в «Истории одного города»
Уже первые строки этого произведения являются пародией на памятники древнерусской литературы: «Слово о полку Игореве», «Повесть временных лет». Но в нем высмеиваются не эти памятники культуры, а установившееся мнение, согласно которому история творится не народными массами, а отдельными личностями. Салтыков-Щедрин указывает на воззрения глуповских архивариусов, видевших в истории лишь биографии следовавших друг за другом градоначальников с описанием их «замечательных» деяний.
Связь сатирических иносказаний глуповской летописи с историческими личностями очевиднее всего в главе «Сказание о шести градоначальниках». Картина «глуповского междоусобия» - пародия на знаменитые дворцовые перевороты после смерти Петра I. Салтыков-Щедрин создал гротескные фигуры российских императриц, их сподвижников и любовников. При всем этом, ни об одной из этих фигур нельзя определенно сказать, что кто-то из них - Екатерина I, Анна Иоанновна, Анна Леопольдовна или Екатерина II. Это обобщенный образ всех русских цариц.
В «Истории одного города читатель встречается прежде всего с образами градоначальников (Фердыщенко, Двоекуров, Бородавкин, Негодяев, Прыщ, Угрюм-Бурчеев). Все они являются своего рода элементами одного собирательного образа - глуповской власти. И этот образ ужасает. Так, во время «просветителя» Фердыщенко город охватил пожар и голод. Двоекуров занимался развитием пивоварения, разведением горчицы и лаврового листа. В конце правления Негодяева Глупов представлял собой скопище почерневших изб.
Сюжеты и сатирические образы «Истории одного города» во многом похожи на реальные события прошлого. Например, в рассказе о фантастических путешествиях градоначальника Фердыщенко по землям Глупова содержатся намеки на пышные путешествия царственных особ по городам и весям Российской державы. Достаточно вспомнить хотя бы устроенное Потемкиным путешествие Екатерины II в Крым.
Вереница градоначальников в произведении завершается образом Угрюм-Бурчеева. Он превзошел всех своим идиотизмом. В лице этого градоначальника читатели узнали зловещий облик Аракчеева и увидели портретное сходство с Николаем I.
Угрюм-Бурчеев задумал фантастический проект переустройства города Глупова. Для этого он стремился прекратить течение реки. Река здесь символизирует жизнь, неистребимую силу народа. Сколько не измывался Угрюм-Бурчеев над народом, тот все равно остался жив.
Постепенно страх перед градоначальниками у народа начинает исчезать. Однажды глуповцы поняли, что перед ними просто бездушный идиот. Прошло полное гнева Оно, символизирующее собой революцию, стихийный бунт. Великая сатира на «порядок вещей» глуповской жизни заканчивается гибелью этого ненавистного порядка и его последнего правителя Угрюм-Бурчеева: «Оно прошло. История прекратила течение свое».
Салтыкову-Щедрину были совершенно чужды народнические идеи. Он не верил в способность подняться всем народом на революцию. Темнота и бледность народной жизни могли, по его мнению, привести лишь к стихийной, страшной, «революции брюха». Ее писатель страшился больше всего.
Таким образом, «История одного города» - это двусторонняя сатира: на самодержавие и на политическую пассивность народных масс. Если по отношению к самодержавию сатира носила характер беспощадного и полного отрицания, то по отношению к народу целью ее было исправление нравов, политическое просветление.

Творчество Андрея Платонова помогает современному читателю разобраться в событиях, происходивших в России в 20-30-е годы XX века, в период укрепления в нашей стране Советской власти. К числу произведений, правдиво отразивших события этого времени, относится его известная повесть “Котлован”. Платонов начал писать ее в декабре 1929 года, в самый пик “великого перелома”, или, как говорится в самой повести, в “светлый момент обобществления имущества”. Работа писателя над “Котлованом” была закончена в первой половине 1930 года. Эта своеобразная повесть - и социальная притча, и философский гротеск.

«И наконец Россия, именно Россия избирает новый, никем, никогда неопробованный путь, и с первых же шагов слышна ее поступь по миру...» А. Толстой. «Хождение по мукам» Что бы ни говорили о революции 1917 года, как бы о ней ни отзывались, какие бы мнения ни существовали на ее счет, революция эта в России была величайшим событием, перевернувшим весь ход истории человечества. Практически ни один известный писатель не обошел эту тему стороной. Не были исключением Исаак Бабель и Александр Фадеев. Сборник рассказов «Конармия» и роман «Разгром» написаны примерно в одно время, в 20-е годы нашего век

Суждены нам благие порывы, Но свершить ничего не дано. Н.А.Некрасов Роман "Обломов" Гончаров начал писать в 1846 году. В это время Россия была феодально-крепостнической страной. Угнетение крепостных достигло своих пределов. Экономический и политический прогресс развивающихся капиталистических Англии и Франции вынуждал Россию менять свой строй. Прогрессивные люди России стремились к переменам, но многие боялись, что технический прогресс изменит нравственные принципы, уничтожит духовность человека. Каждая эпоха рождает свой тип людей. Обломов и окружающие его люди - герои начала и середины XI

Создавая ироничную гротескную «Историю одного города» Салтыков-Щедрин рассчитывал вызвать у читателя не смех, а «горькое чувство» стыда. Идея произведения построена на изображении некой иерархии: простой народ, который не будет сопротивляться указаниям зачастую глупых правителей, и самих правителей-тиранов. В лице простого народа в данной повести выступают жители города Глупов, а их угнетатели - градоначальники. Салтыков-Щедрин с иронией подмечает, что этому народу нужен начальник, тот, который им будет давать указания и держать в «ежовых рукавицах», иначе весь народ впадет в анархию.

История создания

Замысел и идея романа «История одного города» формировались постепенно. В 1867 году писатель написал сказочно-фантастическое произведение «Рассказ о губернаторе с фаршированной головой», оно впоследствии легло в основу главы "Органчик". В 1868 году Салтыков-Щедрин начал работать над "Историей одного города", закончил в 1870 году. Первоначально автор хотел дать произведению название «Глуповский Летописец». Роман был опубликован в популярном в то время журнале «Отечественные записки».

Сюжет произведения

(Иллюстрации творческого коллектива советских художников-графиков "Кукрыниксы" )

Повествование ведется от лица летописца. Он рассказывает о жителях города, которые были настолько глупы, что их городу дали имя «Глупов». Роман начинается главой «О корени происхождения глуповцев», в которой дана история этого народа. Рассказывается в частности о племени головотяпов, которые, после победы над соседними племенами лукоедов, гущеедов, моржеедов, кособрюхих и прочих решили найти себе правителя, поскольку хотели навести порядок в племени. Решился на правление лишь один князь, да и тот вместо себя послал вора-новотора. Когда тот проворовался, князь послал ему петлю, но вор смог в каком-то смысле выкрутиться и зарезал себя огурцом. Как видим, ирония и гротеск отлично уживаются в произведении.

После нескольких неудачных кандидатур на роль заместителей князь явился в город лично. Став первым правителем, он положил отсчет «исторического времени» города. Говорится, что двадцать два правителя с их достижениями правили городом, но в «Описи» перечислены двадцать один. Судя по всему, недостающий - основатель города.

Главные герои

Каждый из градоначальников выполняет свою задачу в осуществлении идеи писателя посредством гротеска показать абсурдность их правления. Во многих типажах просматриваются черты исторических личностей. Для большей узнаваемости Салтыков-Щедрин не только описал стиль их правления, смешно исказил фамилии, но и дал меткие характеристики, указывающие на исторический прототип. Некоторые личности градоначальников представляют собой образы, собранные из характерных черт разных лиц истории государства российского.

Так, третий правитель Иван Матвеевич Великанов, прославленный тем, что утопил директора по хозяйственным вопросам и ввел налоги по три копейки с человека, был сослан в острог за роман с Авдотьей Лопухиной, первой женой Петра I.

Бригадир Иван Матвеевич Баклан, шестой по счету градоначальник, был высокого роста и гордился тем, что является последователем линии Ивана Грозного. Читатель понимает, что имеется в виду колокольня в Москве. Смерть правитель нашел в духе того же гротескного изображения, которым наполнен роман, - бригадир был сломан пополам во время бури.

На личность Петра III в изображении сержанта гвардии Богдана Богдановича Пфейфера указывает данная ему характеристика - «голштинский выходец», стиль правления градоначальника и его исход - смещен с поста правителя «за невежество».

Дементий Варламович Брудастый прозван «Органчиком» за наличие механизма в голове. Держал город в страхе, поскольку был угрюм и замкнут. При попытке отвезти голову градоначальника для починки к столичным мастерам, она была выброшена испуганным кучером из экипажа. После правления Органчика в городе воцарился хаос на 7 дней.

Краткий период благополучия горожан связано с именем девятого градоначальника, Семена Константиновича Двоекурова. Штатский советник и новатор, он занялся внешним видом города, завел медо- и пивоварение. Пытался открыть академию.

Самым долгим правлением отметился двенадцатый градоначальник, Василиск Семенович Бородавкин, напоминающий читателю стилем правления Петра I. На связь персонажа с историческим лицом указывают и его «славные дела» - уничтожил Стрелецкую и Навозную слободы, и непростые отношения с искоренением невежества народа - провел в Глупове четыре войны за просвещение и три - против. Решительно готовил город к сжиганию, но внезапно умер.

По происхождению бывший крестьянин Онуфрий Иванович Негодяев, до службы градоначальником топивший печи, разрушил вымощенные прежним правителем улицы и поставил на этих ресурсах монументы. Образ списан с Павла I, на что указывают и обстоятельства его смещения: уволен за несогласие с триумвиратом насчет конституций.

При статском советнике Эрасте Андреевиче Грустилове глуповский бомонд был занят балами и ночными собраниями с чтением трудов некоего господина. Как и в правление Александра I, градоначальнику не было дела до народа, который обнищал и голодал.

Прохвост, идиот и «сатана» Угрюм-Бурчеев носит «говорящую» фамилию и «списан» с графа Аракчеева. Он, наконец, разрушает Глупов и решает построить на новом месте город Непреколнск. При попытке осуществления столь грандиозного проекта произошел «конец света»: солнце померкло, земля затряслась, а градоначальник исчез бесследно. Так закончилась история «одного города».

Анализ произведения

Салтыков-Щедрин с помощью сатиры и гротеска ставит цель достучаться до человеческой души. Он хочет убедить читателя, что в основе человеческого института должны лежать христианские принципы. В противном случае жизнь человека может быть деформирована, изуродована, и в конце может привести к гибели человеческой души.

«История одного города» - произведение новаторское, преодолевшее привычные рамки художественной сатиры. Каждый образ в романе имеет ярко выраженные гротескные черты, но при этом узнаваемы. Что дало повод к шквалу критики в адрес автора. Его обвиняли в «клевете» на народ и правителей.

Действительно, история Глупова во многом списана с летописи Нестора, рассказывающей о времени начала Руси - «Повести временных лет». Эту параллель автор намеренно подчеркнул, чтобы стало очевидным, кого он подразумевает под глуповцами, и что все эти градоначальники - отнюдь не полет фантазии, а реальные русские правители. При этом автор четко дает понять, что описывает не весь род человеческий, а именно Россию, переиначивая ее историю на свой сатирический лад. 

Однако целью создания произведения Салтыков-Щедрин не делал насмешку над Россией. Задачей писателя стало подвигнуть общество к критическому переосмыслению своей истории для искоренения существующих пороков. Гротеск играет огромную роль в создании художественного образа в творчестве Салтыкова-Щедрина. Главная цель писателя - показать пороки людей, которые не замечаются обществом.

Писатель высмеивал безобразие общества и был назван «великим насмешником» в ряду таких предшественников, как Грибоедов и Гоголь. Читая ироничный гротеск, читатель хотел смеяться, но в этом смехе было нечто зловещее - публика "чувствовала, как бич хлещет её самое".